Ветров Евгений Александрович

Евгений Александрович Ветров погиб в Афганистане при выполнении боевого задания.

Евгений Александрович Ветров. Источник: Книга памяти Красноярского края. Афганистан, 2014 г.

Родился 11 сентября 1960 г. в Норильске. Погиб 12 декабря 1980 г. при выполнении боевого задания. Награжден орденом Красной Звезды. Похоронен в городе Черногорске (Республика Хакасия).

В армию призван 3 июля 1980 г. Погиб 12 декабря 1980 г.

Не желая верить в страшную реальность произошедшего и пытаясь убедиться, что это ошибка, Евдокия Артемьевна потребовала у военного комиссара вскрыть гроб. Хотела увидеть сына своими глазами. Ее отговаривали, но она была неумолима: «Это мой сын, и я хочу, чтобы вы открыли. Это — мое право». Пришел мужчина с зубилом, молотком. Через несколько минут намертво запаянная крышка стояла в стороне. Женя лежал, как живой: красивый, мускулистый, загоревший, в тесной солдатской одежде.

…Следуя по центральной улице афганской столицы, небольшая колонна автомашин советского подразделения неожиданно остановилась: на проезжую часть был выброшен молельный коврик. Проехать по нему, значит, оскорбить религиозные чувства не только хозяина коврика, но и всех жителей Кабула, ведь об этом случае сразу же разнесется народная молва. Евгений Ветров вместе с командиром отделения сержантом Золотовым шли первыми в колонне. Остановились. Рядом с лежащим на асфальте ковриком стояли мужчины, дети. Улыбались, глядя на советских. Видя эти улыбки, военнослужащие не стали брать с собой оружие. Вылезли из кабины автомобиля, подошли к стоящим людям. Вячеслав достал начатую пачку сигарет, дружелюбно протянул ее афганцам. Евгений потянулся в карман куртки, чтобы достать припасенный для такого случая какой-нибудь сувенир, и вдруг увидел, как вышедший из толпы мужчина коротким взмахом ударил сержанта топором по голове, потом еще и еще. Евгений побежал к сержанту на помощь, но кто-то подставил ему подножку. Навалились толпой, стали бить. Расшвыряв нападавших, он бросился к машине за автоматом, но увидел перед собой яркое пламя ствола автомата, изрыгающего смерть.

…Ровесники уважительно звали его капитаном города. Называли так за целеустремленность, силу воли, способность сплотить вокруг себя друзей. Однажды, увидев на любительском фото красивое тело заграничного культуриста, он задался целью стать похожим на него. Евдокия Артемьевна удивлялась настырности сына. Любивший раньше хорошо поесть, Женя посадил себя на строгую диету, выполнял твердый распорядок дня. Купил в магазине гантели, гири, эспандеры, часами занимался этими железками, бегал кроссы. Прошли месяцы изнурительных занятий, прежде чем появился видимый результат. К нему потянулись друзья. Потом они оборудовали уголок в спортзале, обзавелись специальной литературой.

Евдокия Артемьевна одна воспитывала детей: старшую Людмилу и сына Женю. Дети были послушными, самостоятельными. Рано утром уходила она на работу, когда они еще спали. Приходила, когда они уже смотрели сны. Ни разу они не опоздали в школу. В 1975 г., окончив 8 классов школы, Женя поступил в СГПТУ-17. Работал слесарем по ремонту аппаратурного оборудования на Норильском горно-металлургическом комбинате. Окончил курсы шоферов-дизелистов при автошколе ДОСААФ. Он давно готовил себя к серьезной службе, и вот его час пробил.

До Красноярска летели почтово-багажным самолетом, потом — посадка на ташкентский поезд. Потом был Кизыл-Арват, что в Туркмении. Самый настоящий кишлак, но назывался городом. Вместо занятий на сборах молодых солдат — работа по 14 часов в сутки — строили гаражи для автомобилей. Приходилось самому быть и плотником, и бетонщиком. При таком распорядке дня, кажется, не могло быть и речи о занятиях спортом, но Евгений все равно находил для этого время. Вставал за час до общего подъема и занимался. Каким-то чутьем Евгений понимал, что начавшиеся в Афганистане события не обойдут их стороной. Маме в своих догадках и предположениях не признавался.

«Наверное, не увидимся мы больше с тобой на этой земле, — писал он другу Александру Будницкому. — Я уезжаю в Афганистан». «Значит, в Афганистан поедешь? — отвечал ему Будницкий. — Ну ты сильно-то не расстраивайся и не думай ни о чем плохом. В жизни, конечно, всякое бывает, но один очень умный человек сказал: „Кто слишком часто думает о смерти, тот не успевает жить“. А ты живи, успевай. Убить могут везде, ты, главное, — не думай об этом».

А через некоторое время первое письмо оттуда: «Здравствуйте, дорогие родные! С кабульским приветом к вам я. Служба идет нормально, вот только неблагоустроенность страшная, ну так это мелочи… Да, и вообще, мама, то, что дома мы знали об Афганистане, этого слишком мало, чтобы говорить о нем в целом. Никому не верь о том, что здесь творится. Всю правду об этом тебе могу рассказать только я. Но это при встрече. Ты только не расстраивайся сильно. Ведь я здесь не один. Тысячи таких же парней выполняют здесь свой воинский долг. В общем, все нормально!»

Но, читая бодрые письма сына, мать уже чувствовала тревогу. «…Я надеюсь только на твое здоровье, спортивную закалку и выносливость, — писала она ему. — Думаю, что все обойдется. Уже 4 месяца, как ты у меня солдат. Женя, не надо меня успокаивать, что тысячи таких же парней служат. Это все понятно, но ведь и тысячи матерей так же живут в тревоге и так же переживают… Стараюсь меньше думать о плохом».

Когда ей позвонили в дверь квартиры, она сразу поняла, что это стучится ее горе. Шли люди, чтобы выразить соболезнование матери погибшего солдата. Хоронили Женю в Черногорске, где жили родственники. Он был первым в городе и Хакасии погибшим на той войне. Тысячи скорбных лиц, слова соболезнования и последний прощальный салют.