Красноярцы в боях за город Белый во Ржевско-Вяземской операции

Операция «Марс» в районе Ржева в 1942 г. успехов советским войскам не принесла, а потери всех частей, участвовавших в операции, были ужасающе огромны.

Уличные бои за Ржев. Источник: Красноярск — Берлин. 1941—1945 гг., 2009 г.

Новый этап советского наступления начался 8 января 1942 г. Эти события вошли в историю под названием «Ржевско-Вяземская операция». Командование рассчитывало силами Северо-Западного, Калининского и Западного фронтов уничтожить основные силы группы армий «Центр» в районе Ржев — Вязьма — Юхнов — Гжатск.

Первые дни успех сопутствовал советским войскам — удалось вклиниться в немецкие позиции, освободить ряд населенных пунктов. Именно тогда не принимающая активного участия в наступлении 119-я стрелковая дивизия вышла на окраины небольшого города Белого (Ржевский район Калининской области), где в октябре 1941 г. 143-му отдельному разведывательному батальону майора Карамушко довелось сражаться с гитлеровцами. В январе 1942 г. военная судьба на долгие месяцы привязала к Белому воинов с берегов Енисея.

Уже 15 января наступление советских войск застопорилось. Тем не менее попытки очистить этот район от противника не прекращались. 20 января был освобожден Можайск, 2 февраля начался штурм Вязьмы. Потеря города ставила группу армий «Центр» на грань катастрофы. Ее командующий фельдмаршал Клюге, сменивший разбитого под Москвой фон Бока, сосредоточил в непокорном районе шесть дивизий.

3 февраля немцы нанесли с севера и юга встречные удары. Советские войска, предпринявшие попытку окружить противника, сами оказались отрезанными от тыла.

Еще один котел немцы устроили к западу от Ржева, отрезав 29-ю и 39-ю армии и 11-й кавалерийский корпус от главных сил Калининского фронта. К концу января 1942 г. советские войска вышли к железной дороге Вязьма — Смоленск севернее Ярцево, где встретили упорное сопротивление войск противника. В начале февраля гитлеровцы встречными ударами из районов Ржева и Оленина остановили советское наступление, заставив перейти к обороне. В результате сложился Холм-Жирковский выступ, соединенный с фронтом коридором Нелидово — Белый.

Попытки разорвать блокаду окруженных войск не увенчались успехом. Из окружений под Вязьмой и Ржевом смогли выбраться лишь немногочисленные остатки советских армий. Ржевско-Вяземская операция превратилась в одну из самых кровопролитных в истории Великой Отечественной войны, в ходе которой Красная армия безвозвратно потеряла 272 320 человек.

Немецкое командование оценивало численность находившихся в тылах группы армий «Центр» советских войск в 60 тыс. человек. Такая крупная группировка, занимавшая плацдарм в непосредственной близости от основных коммуникаций — шоссе и железной дороги — не могла не вызывать беспокойства немецкого командования. С весны 1942 г. велась разработка крупномасштабной операции по очистке Холм-Жирковского выступа под кодовым наименованием «Зейдлиц».

План операции состоял в том, чтобы ударить по советским частям, находившимся в выступе, с четырех сторон: вначале против частей 22-й и 41-й армий по коридору, или мосту, как называли его немцы, через два дня — удары с севера и востока против частей 39-й армии, через три дня — с юга и, наконец, уничтожение частей 11-го кавалерийского корпуса.

В своей книге «Ржев — краеугольный камень Восточного фронта» немецкий генерал Хорст Гроссман пишет, что в операции принимали участие не менее двенадцати немецких дивизий, кавалерийская команда 9-й армии и др. части. В дневнике убитого немецкого штаб-ефрейтора 102-й пехотной дивизии за 1 июля было записано: «…Наступление должны повести 10 пехотных и 3 танковые дивизии… Кроме того, в бой вступят около 80 самолетов». Эти цифры подтверждаются и данными оперативного отдела штаба Калининского фронта.

О тщательности подготовки операции говорит тот факт, что немецкие самолеты-разведчики провели аэрофотосъемку территории площадью 3,3 тыс. кв. км. Командный пункт 9-й армии был перенесен в Оленино, поближе к месту предстоящего сражения.

Операция «Зейдлиц» началась рано утром 2 июля 1942 г. Немецкие войска наступали в самой узкой части коридора, атаковав в направлении 17-й гвардейской дивизии (до 17 марта 1942 г. — 119-я стрелковая). Наши войска, особенно на направлениях главных ударов, в ходе жесточайших оборонительных боев несли большие потери, вынуждены были оставлять свои позиции и отходить.

6 июля немецкие танки замкнули кольцо окружения. В истории 17-й гвардейской дивизии отмечено, что «связь штаба с полками была потеряна. Полки были разделены не только расстоянием, но и клиньями прорвавшихся гитлеровцев. К пятому июля артиллерия дивизии была почти вся разбита. Оставшиеся пушки и минометы были попросту бесполезны — не было снарядов и мин».

Под Белым принял свой последний бой генерал Александр Березин, бывший командир красноярской 119-й стрелковой дивизии. К этому времени он был уже заместителем командующего 22-й армией. Зная о бедственном положении бывшего своего соединения, Березин добрался в один из окруженных полков. «…Подробно изучил сложившуюся обстановку и долго молчал, постукивая карандашом по карте. А потом негромко, но твердо продиктовал приказ — любой ценой продержаться до вечера, чтоб дать возможность другим частям вырваться из фашистской западни. А потом отходить в район Кукуйского леса, — вспоминал Сенкевич. — Березин уехал от нас под вечер — куда-то в направлении Шиздерева. И больше его никто и никогда не видел. Генерал исчез…».

Долгое время судьба Героя Советского Союза генерал-майора Александра Дмитриевича Березина была неизвестна. Он считался пропавшим без вести. Следствием стали разного рода домыслы — один из мемуаристов даже заявил, что генерал добровольно перешел на сторону немцев. Однако несколько лет назад останки Березина были найдены в окрестностях Белого. Его именем названы улицы в Красноярске и Белом.

И. Сенкевич в своей книге «Красноярская гвардейская» пишет: «Когда стало ясно, что дивизия оказалась в окружении, комиссар Д. И. Шершин приказал начальнику отдела штаба дивизии подполковнику Жомову с группой бойцов вынести боевое знамя. Г. П. Жомов и трое солдат со знаменем, снятым с древка, вошли в лес. По пути к ним присоединились еще несколько мелких групп солдат. Кругом шел бой. Бойцы пошли туда, где не было слышно перестрелки. Скоро перед ними открылась большая поляна: болото, поросшее мелким кустарником. Выбирать не приходилось — пошли по болоту, по пояс утопая в вязкой трясине, раздирая в кровь руки и лица о колючий кустарник. Неожиданно справа и слева заработали автоматы. Бойцы застыли в трясине, стараясь не обнаружить себя. Наконец, стрельба постепенно стихла. Утром выбрались из болота и вошли в густой лес — измученные, оборванные, голодные, промокшие до костей… Бойцы подползли к самой дороге. По шоссе двигались танки с черными крестами, автомашины с немецкими солдатами. За шоссе — наши. Но фашистские пулеметчики зорко стерегут дорогу — они знают, что в лесу много русских. Наступила ночь. Шум моторов затих. Прошло еще несколько часов. Тишина. …Бесшумно как тени шли солдаты к шоссе… Вот она, узкая полоска шоссе… Один шаг… Другой… Десятый… Все! Не помня себя от радости, бойцы напрямую, ломая кусты, бросились в лес, к своим. Немцы услышали шум, открыли стрельбу, но было уже поздно».

Это был один из самых кровопролитных боев — много солдат дивизии попало в плен. Оставшиеся в строю отчаянно отбивались. Особенно отличилась пулеметная рота, которая заняла стратегическую дорогу Белый — Пушкари и два дня вела бой с немецкими танками. Лишь немецкие пикировщики выбыли пулеметчиков с позиций. Одну из групп возглавил заместитель командира дивизии по тылу полковник Н. В. Широков. С боями он вывел более 300 солдат.

Комиссар 17-й гвардейской дивизии А. С. Бураков, по рассказам других вышедших из окружения бойцов, описал судьбу медсанбата дивизии: «В числе прочих погиб ведущий хирург медсанбата А. В. Изосилов. Не было продовольствия и медикаментов. Изнемогая от боли, стонали раненые. К счастью, к месту расположения медсанбата вышел личный состав отдельной зенитной батареи во главе с капитаном Мелонишиным… Он организовал выход не только своей батареи, работников медсанбата с тяжелоранеными, но и объединил другие отдельные группы солдат и офицеров, бродивших по лесу. За группой прорыва, ядро которой составили зенитчики, тяжелораненых несли специально выделенные для этого бойцы. Замыкала колонну группа прикрытия. Прорыв прошел сравнительно удачно, но многие погибли от пулеметно-минометного огня. Многие медработники либо пропали без вести, либо попали в плен, прошли все ужасы Ржевских и других немецких концлагерей и вернулись только после войны».

Новым командиром 17-й гвардейской стрелковой дивизии стал полковник Е. В. Добровольский. К 9 июля из окружения вышли 1759 бойцов 17-й гвардейской стрелковой дивизии. Из вооружения уцелели два 82-мм миномета, 2 станковых и 8 ручных пулеметов, 800 винтовок, 2 ПТР, 3 ППШ, 60 револьверов.

Из воспоминаний офицера связи 26-го гвардейского полка 17-й гвардейской стрелковой дивизии Полякова: «…Не имея никакой связи с полком, начальник тыла послал меня в штаб. В штабе царила атмосфера спокойной обреченности. Чувствовалось, что люди сделали все возможное, что в их силах, и теперь по инерции, по укоренившейся привычке долга дотягивают свою ношу до конца, до исчерпания последних сил… Стало очевидным, что дивизии как организованной боевой единицы уже не существует… Надо было рассчитывать только на себя и выходить из окружения как можно быстрее. Начинался рассвет 6 июля 1942 г., пятого дня боев… В небе опять появились немецкие самолеты. Тут я впервые услышал сирены, их летчики включили специально для психологического воздействия… Встретил группу бойцов из нашей дивизии, пошли вместе в направлении на участок дороги Пушкари — Нестерово. Шли на выстрелы со стороны дороги. Сошлись с большой группой, человек в 50. Среди них начальник штаба дивизии Збандуто и начальник инженерной службы Пустовалов… У дороги стали совещаться. Большинство высказывалось за немедленный переход дороги, другие предлагали дождаться темноты… К дороге двигались осторожно… На несколько секунд все замерли, а потом, словно по команде, молча ринулись вперед… Вся группа успешно миновала самое опасное место… Вышедших из окружения… собралось уже много. Отдельные небольшие группы продолжали прибывать еще два дня, а затем немцы наглухо закрыли проход в этом месте. Всю технику дивизии, имущество и лошадей пришлось оставить. В основном все это уничтожила авиация…»

Более трех недель продолжалась борьба окруженных противником воинов 39-й армии. Отдельным частям и подразделениям удалось выйти из окружения на участках южнее и севернее города Белого, в полосе 30-й и 22-й армий. Важный плацдарм советских войск юго-западнее Ржева был потерян.

В августе командующий Калининским фронтом генерал-полковник Иван Конев вновь атаковал Ржев. Немцев опять потеснили. «Армия почти разгромлена, ей необходимы еще три дивизии подкрепления», — заявил фельдмаршалу Гюнтеру фон Клюге командующий 9-й армией Вальтер Модель.

Успехи советских войск были только началом. Ставка ВГК готовила осенью 1942 г. сразу два мощных контрнаступления — под Сталинградом (операция «Уран») и в районе Ржева (операция «Марс»). Операция «Марс», руководителем которой был генерал армии Г. К. Жуков, должна была срезать Ржевский выступ, образовавшийся в ходе Московской наступательной операции в начале 1942 г. и имевший для гитлеровцев особое значение. Недаром германские генералы называли Ржевский выступ краеугольным камнем Восточного фронта. И действительно, от Ржева до Москвы было около 200 км — расстояние для танков и механизированной пехоты совсем ничтожное. И Гитлер до весны 1943 г. рассматривал Ржевский выступ как трамплин для броска на Москву. О важности боев говорит его директива: «Потеря Ржева нанесет ущерб, сравнимый с потерей половины Берлина».

Советские войска стягивались к передовой. Они были насыщены тяжелым вооружением, обеспечены боеприпасами. Генерал-майор С. И. Поветкин, командующий 6-м Сталинским добровольческим Сибирским стрелковым корпусом, проводил одну за другой рекогносцировку. Поветкин был опытным военным, он воевал с 1941 г. Его корпус выполнял задачу наступления на Белый с юга. В первом эшелоне должны были наступать 150-я стрелковая дивизия, 74-я и 75-я бригады. Во втором эшелоне — 78-я и 91-я стрелковые бригады. 78-я добровольческая стрелковая бригада была сформирована по решению Красноярского крайкома партии в 1942 г. для комплектования 6-го Сибирского Сталинского добровольческого стрелкового корпуса. В бригаду вошли 1242 коммуниста и 1258 комсомольцев. Командиром бригады стал полковник И. М. Сиваконь. С апреля 1943 г. влилась в состав 65-й стрелковой дивизии и прекратила свое существование.

17-я гвардейская стрелковая дивизия должна была захватить деревню Демяхи, находившуюся под защитой немецкой 2-й авиаполевой дивизии, расширить участок прорыва к югу и прикрывать правый фланг 41-й армии во время ее наступления вглубь немецких укреплений.

Операция «Марс» началась 25 ноября 1942 г. Первый эшелон 6-го Сталинского добровольческого корпуса вскрыл немецкую оборону. В ночь на 27 ноября в бой была введена 78-я стрелковая бригада. Она закрыла брешь между 219-й танковой и 35-й механизированной бригадами. 17-я гвардейская дивизия пока успехов не имела.

В период наступления отличилась группа бригадных разведчиков под командой черногорского шахтера Григория Ермолюка. Бойцы блокировали четыре дзота противника и забросали их гранатами. Погибло около 20 немцев, трофеями разведчиков стали два пулемета, был захвачен один пленный. Григорий Ермолюк за смелость, проявленную в ходе рейда, был награжден орденом Красной Звезды.

29 ноября немцы остановили наступление 20-й армии, и это грозило срывом всей операции. В этот же день 6-й Сталинский корпус перерезал коммуникации противника у города Белого. Командир немецкого 41-го корпуса генерал Гарпе получил приказ из штаба 9-й армии: «Форпост Белый удерживать любой ценой».

11 декабря по всему фронту усиленных 20-й и 29-й армий возобновилось активное наступление. Были введены в бой основные силы 5-го и спешно переформированного 6-го танковых корпусов. На западном участке бои в окружении вели остатки 6-го стрелкового и 1-го механизированного корпусов под командованием генерал-майора Д. М. Соломатина. Но уже на 5 декабря части корпуса не имели боеприпасов и горючего. Снарядов на пушку оставалось 5–6 штук и по 10 патронов на винтовку.

Георгий Жуков приказал уничтожить оставшуюся технику и идти на прорыв. В ночь на 16 декабря Д. М. Соломатин предпринял прорыв и вывел оставшиеся части из окружения. Но к этому времени состав 9-й армии увеличился уже наполовину: с других участков советско-германского фронта и из резервов группы армий «Центр» и ОКХ сюда было переброшено еще 10 дивизий.

К середине декабря операция «Марс» окончательно выдохлась, что сознавали и Сталин, и Ставка, а возможно и сам Жуков.

Закончилась операция «Марс» 20 декабря. Успехов советским войскам она не принесла. Потери же всех частей, участвовавших в операции, были ужасающе огромны. В том числе, 6-й Сталинский корпус потерял 25 400 человек, вся 41-я армия — 50 637 человек, 1-й мехкорпус — 8180 человек. Общие потери, по мнению Д. Глантца, составили около полумиллиона человек, 1700 танков. По официальным же данным — 215 700 человек, из них безвозвратные потери 70 400 человек, 1366 танков. Каждые сутки войска фронтов теряли в среднем по 8295 человек, что составило наибольшие суточные потери в операциях второго и третьего периодов войны.

На сегодняшний день в городе Белом проживает менее 4000 человек. Неподалеку в братской могиле захоронены 12 500 сражавшихся здесь воинов-сибиряков. По оценкам поисковиков, не погребенными остались около 8–10 тыс. человек.

Главная цель операции «Марс» — ликвидация немецкой 9-й армии — достигнута не была. Обильно политый солдатской кровью город Белый был освобожден лишь 10 марта 1943 г., в ходе Ржевско-Вяземской наступательной операции. В конце зимы немецкое командование стало очищать Ржевский выступ — срочно потребовались силы на других фронтах. Советские войска атаковали противника, надеясь разбить уходящего противника. Задача выполнена не была: прикрывшись заслонами, Модель вывел 9-ю армию. В город Белый вошла и 78-я стрелковая бригада.

В операции принимала участие и 17-я гвардейская дивизия. Однако в город, у подножия которого полегли тысячи сибиряков, она не вошла. Командование перебросило дивизию на запад, в направлении Духовщины.

Ежегодно начиная с 14 августа 1996 г. на мемориале воинской славы в деревне Плоское Бельского района Тверской области, сооруженном на месте захоронения 12 500 солдат и офицеров 6-го Сибирского добровольческого стрелкового корпуса, сформированного на территории Красноярского края, проходят дни памяти. Среди 12 500 солдат, похороненных в Бельском районе Тверской области, большинство — красноярцы. У многих жителей края там лежат деды, отцы, братья. Спасибо за возможность почтить их память. Отряды неравнодушных людей продолжают поиски останков наших солдат в местах боев. Уже найдены и с почестью похоронены десятки пропавших без вести и погибших без упокоения. Семьи героев в далекой Сибири теперь знают, как воевали и погибали их родные и близкие. День торжественного открытия памятника стал межрегиональным Днем памяти погибших на территории Тверской области воинов-сибиряков.