Школа во время войны

Во время войны школа продолжала жить, чтобы учить и воспитывать детей, чьи отцы ушли защищать Родину.

Юные артисты из детского колхозного ансамбля, 1942 г. Источник: книга «Красноярск — Берлин. 1941—1945 гг.», 2009 г.

Шла война. Отцы на фронте, и дети понимали, что своей хорошей учебой могут принести минуты радости уставшей матери, которая от зари до зари трудилась на колхозном поле или ферме. И они старались учиться хорошо. Не хватало учебников и тетрадей — собирались у кого-то дома и делали уроки вместе. По воспоминаниям Любови Алексеевны Майоровой, «часто учебник был один на всю улицу, а на уроках чтения учитель или кто-то из нас читал рассказ, а другие пересказывали».

Тетрадей не было — писали на старых газетах между строчек. Иногда резали газеты, сшивали их, и получалась тетрадь. Только писать в ней было плохо — «чернила» расплывались.

«Чернила» делали из сажи — разводили ее молоком или водой. От таких «чернил» пачкались руки. Потом некоторые стали выпаривать сок ягоды крушины и выливать его в бутылочки — этим писали. Красные чернила получали из красной свеклы. Перышко привязывали к деревянной палочке. К концу войны стали поступать тетрадки. Их приходилось разлиновывать, чтобы было больше строчек. Потом появились старьевщики, у которых можно было выменять на тряпье чернильный «химический» карандаш.

Поздней осенью и зимой быстро темнело, а электрического света не было. Если в доме был воск — делали свечи, если нет — строгали сосновые лучины, они меньше коптили. Ставили их на край печки, и все поближе садились к ней. Когда был керосин — горела лампадка.

Школа продолжала жить, чтобы учить и воспитывать детей, чьи отцы ушли защищать Родину. Вместе с учителем писали письма на фронт, на уроках физкультуры делали гимнастические пирамиды.

Из справки Красноярского краевого отдела народного образования «О работе школ Красноярского края в первый год войны», 1942 г.: «Потребность школ в учебниках покрывалась путем получения учебников по лимиту и закупа подержанных учебников. Общая потребность в учебниках выражалась в 3 729 700 экземплярах… По плану должны были купить подержанных учебников 1 085 700 экземпляров. Фактически закуплено и перепродано — 905 080. Особенно острый недостаток в учебниках ощущается по начальным классам — „Книга для чтения“ Фортунатова и „История“ для всех классов.

Обеспеченность тетрадями: к началу 1941/42 уч. года имели тетрадей 4 743 500 штук, из них в первую очередь был произведен годовой завоз на Крайний Север и районы первоочередного завоза, в среднем по 40 штук на учащихся, остальные районы края имели в среднем по 9 штук тетрадей на одного ученика. В течение всего первого полугодия учебного года тетрадей не получали, и только после упорных и настоятельных просьб в марте 1942 года получили 319 000 штук ученических тетрадей».

Последнее в 1941 г. заседание исполкома Бирилюсского райсовета состоялось 25 декабря. На нем было рассмотрено десять вопросов, среди которых был вопрос о новогодних каникулах и новогодних елках. В принятом по этому вопросу решении говорится: «Провести зимние каникулы в 1—4 классах с 10 по 18 января включительно. Учитывая, что в Бирилюсской СШ первые и четвертые классы не занимались по причине карантина (в райцентре были зафиксированы случаи заболевания скарлатиной), зимние каникулы не проводить, за счет этих дней продлить вторую четверть до 18 января 1942 года.

Обязать район организовать проведение каникул планово, ежедневно устраивать с детьми прогулки, игры на воздухе — преимущественно физкультурные, проводить спортивные соревнования на лыжах, коньках, катание с гор на санках и т. д. Организовать в школах подвижные игры, громкие читки о боевых эпизодах, политинформации и т. д. Провести однодневник по сбору металлолома или другие общественные мероприятия. Организовать проведение новогодней елки во всех начальных и средних школах за счет привлечения средств общественности, профсоюзов, колхозов. Обязать крайпотребсоюз выделить необходимое количество продуктов — сахара, конфет, печенья — для праздничных угощений. Елки проводить только днем и без света».

Из воспоминаний жительницы Железногорска Галины Михайловны Мишакиной (Мяздриковой), работавшей старшей пионервожатой в пригородных пионерских лагерях г. Красноярска: «Ярко помню военные годы, особенно работу в пионерских лагерях, когда детей кормить было нечем, и мы, вожатые, придумывали различные задания, чтобы отвлечь детей от мыслей о еде».

Из воспоминаний жительницы Лесосибирска Людмилы Ильиничны Лендель: «В нашей деревне в Кежемском районе была только начальная школа, а „семилетка“ — за десять километров от нас. Там я и училась. Жила на квартире у старичков, впроголодь, полураздетая, полуразутая, но очень хотела учиться. Учебный год во время войны начинался с первого октября. После пятого класса я работала нянечкой в детских яслях. По окончании шестого класса рыбачила вместе со своей мамой. Добывали переметами красную рыбу, сдавали ее в рыбтрест. Получала мама какие-то копейки, но раз в месяц давали печатку мыла и килограмм соли, что было дефицитом. В третье военное лето мне было 14 лет, я была уже рослой девочкой. Мама предупредила, что учиться больше не буду — негде и не на что. Я обратилась к председателю колхоза с просьбой дать возможность заработать, и мне предложили „водить почту“ по реке: 36 километров в одну сторону и обратно тянуть лодку бичевой. На этом пути порог и три шиверы. Боялась, чтоб не сорвало меня с камней, за которые надо было крепко держаться руками и тянуть нагруженную лодку. За лето заработала два мешка муки, мать разрешила учиться в восьмом классе. Жить надо было за сто километров от нее. Электричества и керосина не было. Часто жила полуголодом, ослабла, перестала различать буквы…».