«Фронтовая юность», Владислав Малышев

Этот день в моей семнадцатилетней жизни почему-то запомнился, и я решил запечатлеть на бумаге пока еще не исчезнувшие из моей памяти впечатления...

Стояла благодатная осенняя пора, когда все сельские заботы остались позади, а у меня появилось свободное время от школьных занятий и уроков, и я, вскочив на своего железного коня, помчался к бабушке, которая живет на другом конце села. Я застал ее сидящей в кресле и рассматривающей огромный альбом, содержащий родословное древо, фотографии, вырезки, письма, документы. Я обратил внимание на старую фотографию с изображением молодой девушки и сказал бабушке, что они очень похожи. Бабушка согласилась со мной, сказав, что это ее родная тетя и моя прабабушка. Немного помолчав, видимо, собираясь с мыслями, она поведала мне историю жизни моей прабабушки. Я был потрясен и взволнован услышанным рассказом о тревожной молодости.

Моя прабабушка, Лидия Николаевна Матуль, родилась 5 апреля 1921 года в далеком сибирском селе Троицком, знаменитом своим сользаводом, продукцию которого, а именно, соль, поставляли даже к царскому столу. Село Троицкое, которое находится в 30 км от моего Тасеева, было еще и местом ссылки. Так вот, папа Лиды был политзаключенным, преподавателем и профессором Петербургского университета — Николай Адамович Матуль, сосланный в Сибирь за студенческие волнения в 1905 году. Мама же была местная молоденькая казачка — Елизавета Васильевна Веретнова. Они полюбили друг друга, поженились, и в их семье родилось пятеро детей, Лида была самой младшей. Папа ее умер рано от воспаления легких, и их воспитывала одна мама.

Когда началась Великая Отечественная война, трое из детей сразу ушли на фронт. Брат Герман пропал без вести в 1942 году где-то в боях под Москвой. Второй брат, Борис, после победы остался жить на Волге, в Астрахани. Лида после жестоких военных испытаний вернулась на Родину. Вот как это было: из ее воспоминаний о той страшной войне.

После школы, окончив курсы телефонисток или училище связи, Лида работала на телеграфе в селе Тасеево. Было ей в ту пору 20 лет, и она решила пойти добровольцем на фронт. Ее взяли, она прошла учебу на курсах санинструкторов и была определена в батальон связи. Вскоре ее отправили на боевые задания.

Лида увидела в открытую дверь самолета звезды и прыгнула в темноту. Она приземлилась удачно, а вскоре, несмотря на ночную мглу, в ближней деревеньке нашла третью хатку с краю. Постучалась.

— Вам кого? — отозвалась сквозь беленькие занавески старушка и, не дожидаясь ответа, загремела в сенях щеколдой. Едва ли она знала, что Лиду Матуль, радистку и санинструктора, специально прислали через фронт в этот домик на Полтавщине. Старушка показала на раненого командира.

— Бредит, — она поднесла кончик платка к глазам. — Лекарства бы ему, а нетути.

С той минуты заботы о раненом командире Лида взяла на себя. Но она не знала, что командир не только ранен, но и болен тифом. Пока лечила его, сама заболела.

В части по радиодонесениям Лиды уже знали, что командир к эвакуации подготовлен. Самолет вскоре прилетел, сел за огородами на полянке, взял на борт больного и улетел. Вторым рейсом, как договаривались, он должен был захватить Лиду, но не смог: был обстрелян фрицами. А вскоре и Лида исчезла бесследно. Старушку немцы расстреляли за укрытие русского командира, а девушку увезли в неизвестном направлении.

После битвы на Курской дуге, когда немцы, разгромленные и обращенные в бегство, отступили за Днепр, солдаты батальона связи, в котором служила Лида, так ничего и не узнав о ней, написали письмо в Тасеево, на ее родину. Оно было напечатано в районной газете. «Мы отомстим за тебя, Лида!» — клялись однополчане.

А с Лидой между тем происходило вот что. Привезли ее в Котельву, что на Полтавщине, водворили в тюрьму и больную допрашивали, считая разведчицей, переброшенной через линию фронта. Ничего не добившись, повезли в Киев. Там пытали дни и ночи, лишая сна и пищи. Несколько раз привозили в Бабий Яр, босую гоняли по снегу, имитировали расстрел. Лида своим безмолвием приводила фашистов в ярость.

Из Киева ее повезли дальше. За городком Валковщицы, когда поезд проходил густые заросли бука, кто-то шепнул девушке на ухо: «Пол в вагоне разобран». Подползла к дыре Лида, взглянула: мелькают шпалы, скользнула в проем. Упала на шпалы, полежала, пока над головой не громыхнул последний вагон. Потом скатилась с невысокой, заросшей травой насыпи вниз, оглянулась вокруг и в несколько прыжков оказалась в лесу. Бежала куда глаза глядят.

Через несколько недель скитаний она оказалась в небольшом городе Летичеве на Южном Буге. А вскоре войска под командованием генерала Ватутина, пойдя в решительное наступление, заняли города Житомир, Бердичев. Немцы были изгнаны и из Летичева. С каким же восторгом и радостью Лида встретила воинов-освободителей, плакала навзрыд и все повторяла: «Я знала, что вы придете...».

Лиду отправили на лечение и отдых, а потом определили в военкомат, созданный сразу же после изгнания немцев, где она прослужила до конца войны.

Демобилизовавшись, Лидия Матуль, по мужу Еловская, стала работать бухгалтером на предприятии сферы бытового обслуживания в Красноярске, а в 1985 году переехала со своей старенькой мамой, которая ждала и верила что она вернется с фронта, в Москву, к дочери, и прожила там до конца своей жизни. Умерла она 14 декабря 2006 года и похоронена вместе со своей мамой. Через всю жизнь пронесла она воспоминания о своей тревожной фронтовой молодости.

Моя прабабушка прожила яркую жизнь. Все юбилейные даты со Дня Победы над фашистской Германией она отмечала в Москве как почетный гость, как ветеран Великой Отечественной войны — на парадах в День Победы, в Музее Славы на Поклонной горе, ее награждали орденами и медалями «За воинскую доблесть» и «За отвагу».

Вот так одна фотография из семейного альбома поведала мне историю — и личную, и человеческую, и всей страны. Порой эти пожелтевшие снимки и эти истории интересны только самым близким, но зачастую могут оказаться поучительными и увлекательными для всех.